Существует три вида лжи: ложь, наглая ложь и статистика.
   Экс-премьер-министр Великобритании Бенджамин Дизраэли.

С легкой руки классиков юмора и сатиры стало расхожим утверждение: статистика знает все. Возможно, где-то так оно и есть. Но можем ли мы с полным основанием отнести эти слова к отечественной статистике? Знакомясь с официальными данными Национального статистического комитета, все чаще задумываюсь: так ли уж все знает наше
1000
государство, а если знает, то почему о многом умалчивает?

   Существует три вида лжи: ложь, наглая ложь и статистика.
   Экс-премьер-министр Великобритании Бенджамин Дизраэли.

   С легкой руки классиков юмора и сатиры стало расхожим утверждение: статистика знает все. Возможно, где-то так оно и есть. Но можем ли мы с полным основанием отнести эти слова к отечественной статистике? Знакомясь с официальными данными Национального статистического комитета, все чаще задумываюсь: так ли уж все знает наше государство, а если знает, то почему о многом умалчивает?

   Как известно, еще в достопамятные советские времена статистика была неполной, нередко искаженной и несопоставимой с международной. Происходило это оттого, что в ту пору она была не беспристрастным и объективным зеркалом, отражающим реальные картины бытия, а послушной служанкой правящей власти. Она выполняла вполне определенный социальный заказ — манипулируя цифрами, показать, как мы хорошо работаем и замечательно живем, как уверенно продвигаемся по пути строительства коммунизма. Официальная статистическая служба была средством широкомасштабного обмана граждан страны.

   Вот и наш Нацстатком с некоторых пор почему-то перестал публиковать данные, которые в прежние годы регулярно сообщались. В частности, в последние годы исчезли из ежемесячных статотчетов о социально-экономическом положении республики данные об агрегате М2х, или, проще говоря, об объеме наличной денежной массы.

   Тщетно искать в статбюллетенях сведения о динамике и величине средних доходов на душу населения, об изменениях в масштабах и уровне бедности. Почему скрываются от граждан эти показатели, мы можем только догадываться.

   Тайной за семью печатями остается информация о дотациях и субвенциях областям из республиканского бюджета. Но ведь располагай такими цифрами общественность, она могла бы более предметно и доказательно требовать пересмотра административно-территориального деления республики, упразднения целого ряда управленческих структур, которые паразитируют на теле общества, тормозят его развитие.

   Честный счет позволяет максимально правильно оценить фактическое положение дел, поставить точный диагноз, определить способы и методы лечения больной экономики.

   Хочу верить

   Помнится, несколько лет назад в ответ на статью «Позвольте вам не поверить», в которой я выражал недоверие по поводу некоторых статданных, пришло подробное объяснение заместителя заведующего отделом Нацстаткомитета методики расчетов средней заработной платы и разъяснение, в чем кроется ошибочность моего подхода к проблеме.

   К сожалению, разъяснения специалиста не только не развеяли мои сомнения, но и вызвали ряд новых вопросов.

   Не сомневаюсь, если понадобится, Нацстатком сумеет обосновать и разъяснить, как он подсчитал реальный рост среднемесячной зарплаты в январе-ноябре 2010 года на 6,2 процента при абсолютном ее увеличении на 13,6 % и при уровне инфляции за те же одиннадцать месяцев в 19,2 %.

   Но нам нужны не путаные разъяснения того, как сопоставлять несопоставимые показатели. Нам нужны реальные, полностью сопоставимые данные, чтобы любой гражданин, а не только специалист-статистик, мог на их основе понять, куда же и как мы движемся, в том числе и в сравнении с партнерами по СНГ.

   Чем раньше к нам придет понимание того, что честный счет выгоден всем,
1000
тем скорее придет выздоровление.

   О наболевшем

   Теперь о самом наболевшем — о ценах. Понимаю, что за последнее время об этом столько сказано-пересказано, что вряд ли сумею сказать что-либо новое. И все же рискну окунуться в эту избитую тему.

   За истекший год главный продукт, который всему голова и с которым стол превращается в престол, подорожал более чем на 25 процентов. Если в январе, согласно данным Нацстаткома, за килограмм хлеба мы платили 28 сомов, то в декабре — 35 сомов 15 тыйынов.

   Разумеется, знаю, что цены на хлеб начали расти в Кыргызстане вовсе не в прошлом году. Они растут у нас с угрожающим постоянством. Объяснение этому у специалистов и у рулевых государства большим разнообразием не отличается. Вот этот джентльменский набор. Россия и Казахстан прекратили продажу зерна, за рубежом производители пшеницы подняли на нее цены. Как ни прискорбно, но удорожание продовольствия, в том числе и зерна, — общемировая тенденция, рост цен подстегнули низкая урожайность и спад производства в странах, главных производителях зерновых культур. В мире растет число бедных, для которых основным продуктом питания становится хлеб, что вызывает рост его потребления.

   Но опускаясь на нашу кыргызскую землю, не могу не отметить тревожащие моменты иного порядка. Опять-таки обратимся к статистике. В 2000 году в Кыргызстане было собрано 1568,7 тысячи тонн зерна, включая кукурузу, при средней урожайности 26,4 центнера с гектара.

   Десять лет спустя, в 2010 году, валовой сбор главной сельхозкультуры достиг 1583,8 тысячи тонн, а урожайность составила 25,3 центнера. Иными словами, десятилетиями аграрный сектор республики топчется на одном месте.

   Говорю «десятилетиями» не для красного словца. Например, в 1986 году в тогдашней Киргизской ССР средний удой на одну корову составлял 2278 килограммов, а в 2010-м — 2037. За четверть века не только не продвинулись вперед, но и сдали прежние позиции.

   Всякий раз, потерпев неудачу на сельскохозяйственных полях сражений за высокий урожай, отцы-командиры от агропромышленного комплекса ссылаются на неблагоприятные погодно-климатические условия. Но ведь во многих цивилизованных странах продуктивность сельского хозяйства давным-давно зависит не столько от величины земельных ресурсов или погоды, сколько от уровня технологии и развития производительных сил.

   Разве не наводит на определенные размышления факт, что на сегодняшнем этапе наиболее высокая эффективность сельхозпроизводства отмечается не там, где природа позволяет собирать по два-три урожая в год, а там, где оно ведется наиболее интенсивным образом. Скажем, в Голландии урожайность пшеницы уже четверть века устойчиво превышает 60 центнеров с га.

   Та же Голландия при территории, почти в пять раз уступающей по размерам нашей (41,5 тыс. кв. км), и при населении 15,6 млн человек, 40 процентов территории которой расположено ниже уровня моря и отделено от него плотинами и дамбами, обеспечивает 20 % мирового экспорта сливочного масла, 25 % — сыра, 50 % мирового экспорта сгущенного и 25 % сухого молока.

   Думаю, вряд ли найдутся аграрии, которые возьмутся доказывать, что в скандинавских странах условия для ведения сельского хозяйства значительно лучше, чем у нас. Но в Швеции и Финляндии надаивают от одной коровы за год в среднем 5-6 тысяч литров молока. Сколько надоили в прошлом году у нас, я уже отметил.

   Не забыть удивления, когда, оказавшись в Финляндии, едва ли не в каждом ресторанчике видел на столе вазочку со сливочным маслом. Как у нас стоят соль и перец.

   Почему свое хуже чужого?

   На невеселые размышления наводит и еще один аспект. Мало кто возьмется утверждать, что минувший год был в Кыргызстане неблагоприятным для сельского хозяйства. Однако в произ
1000
водстве некоторых видов продукции полей и ферм произошел спад. Скажем, овощей, плодов, ягод было получено на 28,2 тысячи тонн, или на 2,7 % меньше, чем в 2009 году.

   И непонятно почему, под влиянием каких неблагоприятных условий производство соков уменьшилось на 7,4, а переработанных и консервированных фруктов, овощей, ягод и вовсе на 35,1 процента.

   И это при том, что в республике из каждых ста тонн собранных овощей, фруктов, ягод перерабатывается менее двух тонн. Сколько продукции уходит на свалку из-за плохого хранения, варварской погрузки-выгрузки при транспортировке, элементарной бесхозяйственности, можно только ужасаться.

   Возьмем другой пример. В прошлом году молока было надоено 1миллион 359 тысяч 893 тонны, или 103,4 процента к уровню 2009 года. Но вот производство сливочного масла сократилось более чем в 2,3 раза, творога — почти на 30, сырков и сырковой массы — на 28, йогурта — на 26 процентов. Разве у нас перепроизводство этих продуктов? Или все же сказывается недостаток перерабатывающих мощностей?

   Тогда кто знает, кто скажет, где, на каком уровне, в каких кабинетах сидят те самые партизаны, которые пускают под откос благие намерения потенциальных инвесторов из России, Германии или Китая создавать у нас на взаимовыгодных условиях совместные предприятия по переработке сельхозпродукции? Кто конкретно то ли в силу своей непроходимой глупости, то ли из-за необузданной алчности или неповоротливости и лени губит на корню стремление зарубежных партнеров помочь нам в развитии перерабатывающей промышленности?

   Возвращаясь к общемировой тенденции роста цен на продовольствие, стоит заметить, что население в развитых странах питается куда разнообразнее и лучше нас. Да и одевается отнюдь не хуже. Но при этом на продукты питания, одежду и обувь они тратят менее четверти семейного бюджета. Тогда как у нас только минимальная потребительская корзина на человека трудоспособного возраста оценивается почти в 60 процентов среднемесячной номинальной зарплаты одного работника.

   Вряд ли можно заподозрить американцев или европейцев в том, что они экономят на желудке. Просто их среднедушевой доход несопоставимо выше нашего. А потому, полностью удовлетворив свои первичные потребности, они могут три четверти доходов потратить на все остальное.

   Бремя несбывшихся надежд

   На заре независимости Кыргызстан ходил в фаворитах у влиятельных международных организаций западных стран-доноров. Им импонировали открытость и демократические устремления президента-интеллектуала. В 1998 году Кыргызстан в числе первых среди постсоветских государств удостоился чести стать членом Всемирной торговой организации. Глава государства широко афишировал, что это членство откроет шлюзы для мощного притока инвестиций в республику, даст толчок развитию экспорта, позитивно скажется на развитии экономики страны.

   Минувшие 12 лет показали, что эти радужные надежды в большинстве своем не оправдались. С одной стороны, обнаружилось, что, по большому счету, продавать Кыргызстану нечего, его продукция неконкурентоспособна на мировом рынке. А с другой — сам по себе относительно благоприятный внешнеторговый режим не в состоянии компенсировать высокие транспортные издержки по экспорту кыргызской продукции в страны — члены ВТО, особенно если торговый путь проходит через государства, в эту организацию не входящие. Из всех наших сопредельных соседей единственный Китай является членом ВТО. Но, к сожалению, транспортная инфраструктура, связывающая наши страны, развита плохо, а ближайшая пограничная северо-западная часть КНР относится к одной из самых отсталых в экономическом развитии провинций страны.

   Более чем за 12-летнее пребывание на мировом рынке в качестве полноправного партнера Кыргызстан ни по одному виду продукции не занял более или менее значимого места. Основная доля внешнеторгового обор
1000
ота республики приходится на страны СНГ, в первую очередь на Россию и Казахстан. Экономические отношения с ними успешно развиваются и вне рамок ВТО.

   Например, в январе-ноябре 2010 года общий объем внешней торговли приблизился к 4,3 млрд долларов, из них примерно половина приходится на 10 стран СНГ и столько же — на другие страны. При этом в отношениях со странами СНГ более 82 процентов торгового обмена Кыргызстана приходится на Россию (58,4 %) и Казахстан (23,9 %). Единственное для нас огорчение, что в торговле с этими странами более трех четвертей приходится на долю импорта и менее одной четверти — экспорта. Во внешнеторговых отношениях Кыргызстан изначально выступает аутсайдером. К сожалению, не только с партнерами по СНГ. В прошлом году в общем объеме торгового оборота почти 71 % составил импорт. Причем в сравнении с показателями того же периода 2009 года экспорт увеличился на 78,7 млн долларов, а вот импорт — на 329,9 млн.

   Как видим, установившаяся с первых лет независимости тенденция опережающего роста импорта над экспортом сохраняется. За 11 месяцев прошлого года дефицит во внешней торговле приблизился к 1,8 млрд долларов.

   Ладно, когда растут поставки товаров химической промышленности или нефтепродуктов. Но как и чем оправдать снижение экспорта и рост импорта продовольствия? Сегодня, когда во всем мире растут цены на продукты питания, казалось бы, сам Бог велел нам воспользоваться благоприятной ситуацией и расширить свое не очень большое влияние на мировом рынке продовольствия. А что происходит в действительности?

   Опять-таки беру в свидетели данные Нацстаткомитета. За одиннадцать месяцев 2009 года мы экспортировали пищевых продуктов всех видов на 45,3 млн долларов, а за тот же период прошлого — на 40 млн. А вот как изменились показатели импорта тех же самых товаров. В январе-ноябре 2009 года республика закупила их за рубежом на 116 млн долларов, а за те же месяцы 2010-го — на 138,1 млн. И это происходит в аграрной республике Средней Азии. Хочу спросить всех нас: мы что, инвалиды, недотепы, непроходимые идиоты или разбойники, которые способны только воровать, брать взятки и грабить ближних? Ну когда же мы встряхнемся от летаргического сна, когда проснется в нас национальная гордость и достоинство свободных людей, а не постыдных и жалких рабов? Когда мы начнем работать по-настоящему? Ведь за всю историю человечества не придумано иного способа, кроме упорной и многотрудной работы, для того чтобы стать процветающей и уважаемой нацией.

   Как и за счет чего в сложившейся в стране ситуации правительство намерено поднять экономику страны, лично я понять не в состоянии.

   Все годы независимости из речей, выступлений, обращений глав государства и правительства мы слышим, что они всерьез озабочены той или иной проблемой, встревожены сложившейся ситуацией. Будь то положение с бедностью или преступностью, размахом коррупции или ростом внешней задолженности, угрожающим дефицитом бюджета или масштабами теневой экономики. Ну а дальше-то что? Какая мне, рядовому налогоплательщику, радость или корысть от этих встревоженности и озабоченности, если за всем этим нет реальных дел и конкретных поступков, если все остается по-прежнему, а по большинству позиций становится хуже?

   Вячеслав ТИМИРБАЕВ.

Источник: Общественно политическая газета